Майкл Муркок - Ледовая Шхуна / The Ice Schooner [= Ледовая шхуна, или Экспедиция в Нью-Йорк]
На четвертое утро на горизонте показался трехмачтовый бриг. Под всеми парусами он мчался к доку, на его мачте развевался флаг Брершилла. Арфлейн улыбнулся, узнав «Нежную девчушку», китобой под командованием его старого друга, капитана Яраха Бренна. Казалось, что парусник ворвется в ту часть дока, где стояло большинство кораблей. Работавшие там люди в панике бросились прочь, полагая, что судно вышло из-под контроля. Однако, когда до дока осталось совсем немного, «Нежная девчушка» быстро и точно повернула по широкой дуге и, подняв рифы, скользнула в дальний конец строя кораблей, где уже стояли пришвартованные китобои. Арфлейн пошел по льду.
Тяжело дыша, он добрался до «Нежной девчушки» как раз в ту минуту, когда с нее сбросили швартовочные концы.
Ухмыльнувшись, Арфлейн выхватил у удивленного швартовщика костяной костыль и тяжелый железный молоток и начал загонять костыль в лед. Дотянувшись до ближайшего линя, он натянул его и крепко привязал к костылю.
С палубы судна Арфлейн услышал чей-то смех. Подняв голову, он увидел стоящего на краю палубы капитана Яраха Бренна.
— Арфлейн! Неужели ты опустился до швартовщика? Где твой корабль?
Пожав плечами, Арфлейн иронично развел руками, затем, схватившись за швартовы, начал раскачиваться на нем, ухватился за леер ограждения и перебрался через него, встав рядом со старым другом.
— Корабля нет, — ответил он. — Отдан за долги фризгальтийскому торговцу.
Бренн соболезнующе кивнул:
— Полагаю, что ты не последний. Тебе следовало бы остаться китобоем. Что бы ни случилось, для них всегда найдется работа, А ты до сих пор не женился? — затараторил он.
Бренн намекал на эпизод, случившийся шесть лет назад. Арфлейн, желая угодить девушке, на которой он хотел жениться, нанял торговую команду. Только после этого необдуманного шага он понял, что не хочет связывать свою жизнь с женщинами, предъявляющими такие требования.
Грустно улыбнувшись, он вновь пожал плечами.
— Мне не везет, Бренн, сомневаюсь, что я смог бы теперь выследить хотя бы одного кита.
Его друг, невысокий коренастый мужчина с круглым румяным лицом и пушистой бородой, был одет в тяжелый черный мех. Его седеющие волосы были подстрижены слишком коротко для китобоя, но мозоли на руках мог оставить только гарпун. Бренн был известным шкипером в полях как Северного, так и Южного льдов. Сейчас, судя по такелажу, он охотился в Северных льдах.
— Не везет не только тебе, — с отвращением сплюнул Бренн. — Наши трюмы почти пусты. Два бычка и старая корова — весь наш улов. У нас кончилось продовольствие, я хотел продать груз и, пополнив запасы, попытать счастье в Южных льдах. Все труднее искать китов на севере.
Бренн был один из немногих, кто охотился как на севере, так и на юге. Большинство китобоев предпочитали охотиться в одном регионе, поскольку специфика охоты была различной в разных местах. Но Бренн никогда не обращал на это внимания.
— Неужели везде так плохо? — спросил Арфлейн. — Я слышал, что даже тюленей и медведей стало меньше, а моржей не видели уже два сезона.
Бренн поджал губы.
— С помощью Ледовой Матери невезение кончится.
Похлопав Арфлейна по плечу, он отправился на нижнюю палубу, чтобы проследить за разгрузкой нижнего трюма. По кораблю разносился запах китовой крови и ворвани.
— Взгляни на нашу добычу, — сказал он последовавшему за ним Арфлейну. — Мы даже не свежевали их. Затащили на корабль и загрузили трюм целыми тушами.
Свежевание на жаргоне китобоев означало разделение туши кита на части. Как правило, кита разделывали на льду, а затем куски туши при помощи лебедки загружали в трюм. Коль это не понадобилось, улов действительно был мизерным.
Ухватившись за трос, Арфлейн заглянул внутрь трюма и смог различить там замороженные туши трех китов. Он покачал головой. Трех вряд ли хватило бы, чтобы вновь обеспечить корабль продовольствием на длительный рейс к Южным льдам.
Бренн кричал что-то матросам, и они начали спускаться в трюм. Китобои были явно чем-то подавлены и работали чрезвычайно медленно. После каждого рейса доход от улова делился между членами экипажа, доля каждого зависела от количества и размеров пойманных китов. Обычно китобои возвращались в док, имея кучу денег в кармане, тратя их напропалую. При безденежье они становились мрачными и задиристыми. Арфлейн понимал, что Бренн должен приложить немало усилий, чтобы держать команду в подчинении во время стоянки во Фризгальте.
— Где ты остановился? — спокойно спросил он, наблюдая за поднимаемым из трюма первым бычком. На его туловище виднелись следы четырех или пяти гарпунов. Четыре больших плавника приходили в движение при каждом покачивании талей. Как и у всех молодых сухопутных китов, на его теле вырос лишь небольшой волосяной покров. Обычно киты обрастали жесткой шерстью к моменту созревания, в возрасте трех лет. В данном случае бычок длиной двенадцать футов весил всего несколько тонн.
Бренн вздохнул.
— У меня хороший кредит в «Разрушителе кораблей». Каждый раз я выплачивал хозяину небольшую сумму от полученной прибыли. Так что, по крайней мере, несколько дней мои люди будут неплохо устроены, пока мы вновь выйдем в рейс. Все зависит от того, какую сделку предложат мне торговцы и как скоро она состоится. Уже завтра я начну искать наилучшее предложение.
«Разрушитель кораблей», как и большинство гостиниц для китобоев, был назван в честь знаменитого кита. Эта далеко не лучшая гостиница города была сложена не из камня, а изо льда. Арфлейн понимал, что выбрал для своего вопроса довольно неподходящий момент. Бренн, вероятно, пустил в дело все свои сбережения, чтобы пополнить запасы продовольствия для охоты в Южных морях.
Стрелы пронзительно заскрипели, перенося тушу бычка через борт. Возможно, кто-то захочет их взять прямо сейчас. Чем скорее, тем лучше.
— Принимай командование, Олаф, — крикнул Бренн своему первому офицеру, высокому худому мужчине по имени Олаф Бергсенн. — Я иду в «Разрушитель кораблей». По окончании приведи команду туда. Ты сам знаешь, кого оставить на вахте.
Не изменяя выражения на мрачном лице, Бергсенн кивнул и по залитой кровью палубе отправился к месту разгрузки.
Под взглядами мрачных гарпунщиков Бренн с Арфлейном спустились по трапу на лед. По традиции только капитаны могли покидать судно до окончания разгрузки.
При входе в город охранник, узнав Арфлейна, пропустил их без вопросов. Они спустились по тропинке, которую густо усеивали мелкие осколки, вмерзшие в лед. Веревочное ограждение над обрывом изрядно вытерлось. На другой стороне расселины, чуть ниже, Арфлейн разглядел снующих вверх и вниз людей. На каждом уровне через пропасть пролегал веревочный мостик.
